Данные полученные на допросе – самый старший козырь!
Который невозможно «побить» иными доказательствами, даже если они очевидны и говорят об обратном.
Выше – позиция налоговой, из которой она исходит в делах о дроблении, пытаясь формировать правоприменительную практику. И о презумпции невиновности забудьте сразу - это слова из другой песни.
Кто не понял, о чем речь: если у вас есть документы, что вот это – белое, а ваш сотрудник или контрагент на допросе в налоговой под протокол дал показания, что вот это – черное, то несмотря на все иные доказательства налоговики немедленно начинают исходить из того, что ваше белое – это черное.
Причем, как признают сами налоговики, с началом налоговой реформы и амнистии, допросы по вопросам дробления бизнеса стали приобретать особое значение. Количество допросов, а также иных мероприятий, только называемых иначе – типа «опрос», «беседа» и т.п. в 2024 году возросло по сравнению с предыдущими годами и есть мнение, что в 2025 году увеличится еще кратно.
Теоретически, в процессе допроса налоговики выясняют как, где и кем осуществляется руководство и управление бизнесом, кто именно получает доход и является выгодоприобретателем бизнеса фактически. Именно отсюда «растут ноги» у вызывающих зубовный скрежет у юристов формулировок фискалов, типа «бенефициар ИП».
То есть данными мероприятиями налоговики выявляют и процессуально закрепляют нарушения налогоплательщика, придавая силу доказательств подозрениям и обвинениям в неуплате налогов.
На слово «теоретически» обратили внимание? Правильно! На практике же часто бывает (даже очень часто), что налоговики специально запутывают в процессе допроса допрашиваемого, «подсовывая» «нужные» фискалам формулировки и варианты ответов.
Бывает, что в ход идет и откровенное запугивание, из серии «…что значит не знаете? Ваш директор – налоговый преступник и мы это докажем! И вам стоит именно сейчас определиться – вы кто: соучастник или свидетель!...».
По практике, часто визит в налоговую на допрос неподготовленного сотрудника или контрагента заканчивается подписанием им таких показаний, которые он в последствии никак пояснить не может, а только разводит руками, мол, сам не знаю, как так получилось.
И у налогоплательщика, заинтересованного в том, чтобы такие истории его не коснулись, есть ровно три варианта развития событий:
Первый: Контролировать данные процессы и каждому вызываемому на допрос в ИФНС вручать «правильного» адвоката.
Минусы: дорого. Особенно если вызвать могут человек 100 сотрудников.
Плюсы: никто не накосячит и «кривых» показаний не даст.
Неохваченные риски: к контрагентам далеко не всегда можно приставить «своего» адвоката, а они бывает в показаниях чудят похлеще Камеди-Клаб.
Второй вариант: Проводить регулярные ликбезы с сотрудниками, на предмет что можно говорить, кому, как читать сказанное, как настаивать на правильном отображении показаний, как противостоять давлению и т.п.
Плюсы: нет. Не работает этот метод в 99,99% случаев. Но все требуют его упоминания. Ок, упомянули.
Минусы: Все текут. Низовой наемный персонал, главбухи, директора – все. За редким исключением под давлением дают таких показаний, как будто они сами себе враги, работодатель – тоже враг, а тут у них внезапно случился приступ чистосердечного раскаяния. Причем часто набалтывают своим языком проблем заодно и себе. И это – не лечится.
Третий вариант: не ходить. Вот так – не ходить на допрос в налоговую и все. За неявку – штраф 1000 рублей. На практике приводом без уголовного дела не оформят, будут вызывать до талого, пока не надоест. Соответственно, на каждого сотрудника, который не пошел в налоговую на допрос и был оштрафован, у налогоплательщика появится расход в 1000 руб. в месяц. Это 12000 в год. Можно отнестись как к абонентке за безопасность.
И даже если у налогоплательщика 100 вызванных сотрудников, то это всяк дешевле, чем к каждому из них приставить адвоката.
Плюсы метода: Неявившийся на допрос сотрудник не даст показаний. Никаких. Соответственно, ими манипулировать не получится по причине их отсутствия.
Минусы метода: Часто налоговики пытаются неявившихся на допрос сотрудников и контрагентов использовать как аргумент не добропорядочности налогоплательщика. Ну это такое… Уж совсем от безысходности – нормальный юрист в процессе от подобной аргументации камня на камне не оставит.
Посему, самое эффективное для налогоплательщика, обвиненного в дроблении, это активная работа с налоговой, предоставление документов, дача пояснений, допуск в помещения для осмотра на месте и минимизация контакта налоговиков с собственными сотрудниками/контрагентами, с целью исключить дачу ими заведомо «кривых» показаний.
Ну или у налогоплательщика денег достаточно и он решил на полную откатать первый метод с адвокатом.
Если что, у нас есть истории из собственной практики, подтверждающие верность сказанного. Но эти истории если и будут, то будут уже совсем иные истории.
Все не хворать.
