Привлечение к субсидиарной ответственности теневых владельцев бизнеса.

Речь идёт о «Холдинговой компании Ладога». В него входит несколько компаний: «Промышленная группа Ладога», ООО «Группа Ладога», «Ладоком Холдинг КГ» и другие.

Главное действующее лицо этой истории о субсидиарной ответственности — Вениамин Грабар — соучредитель и владелец 37% АО «Холдинговая компания Ладога». Этого недостаточно, чтобы признать его контролирующим лицом. Нужно 50% и более. Это важный момент.

Инспекция провела выездную проверку за 2010-2011 годы и установила, что:

холдинг покупал стеклобутылки через цепочку однодневок, чтобы увеличить расходы и вычеты по НДС;

через однодневки деньги выводились из холдинга и наличностью передавались руководству. Инспекция насчитала, что было выведено и передано больше 1 млрд руб.

Когда было вынесено решение по проверке, и стало ясно, что доначисления огромны, бизнес быстро «перекинули» на только что созданную компанию ООО «Группа Ладога». Она работала в тех же помещениях, на том же оборудовании и с теми же контрагентами, с которыми работал предыдущий бизнес, который стал неплатежеспособным и пошёл на банкротство.

Холдинг «Ладога» обанкротился, встал вопрос о субсидиарной ответственности. Дело дошло до ВС РФ, который решил, что Вениамина Грабара и Андрея Купоросова (руководитель «старого» обанкроченного бизнеса) следует привлечь к субсидиарной ответственности на сумму более 2,7 млрд рублей.

Почему суд решил привлечь к субсидиарной ответственности человека, который формально не был контролирующим лицом?

Важно, что Вениамин Грабар, будучи президентом холдинга «Ладога», формально был подотчетен генеральному директору. Так указывалось в должностной инструкции. Согласно этому документу, президент холдинга контролирует эффективность персонала, структурных подразделений, курирует достижение маркетинговой эффективности и, по большому счёту, важных управленческих решений принимать не может. Значит, контролирующим лицом не является. Но этот трюк не сработал.

Ниже — важные выводы Верховного суда, которыми он очертил всю будущую практику привлечения к субсидиарной ответственности лиц, которые формально не являются контролирующими. Почему же суд решил, что фактически они — контролирующие?

Грабар и Купоросов не могли не знать о сделках, ухудшавших финансовое состояние «старой» компании, т.к. были высшими управленцами этого бизнеса. Перевод деятельности на новую компанию после выездной проверки в отношении старой фирмы невозможен без их участия, одобрения и контроля;

На допросах сотрудники заявили, что Грабар и Купоросов в основном распоряжались устно. Суд решил, что так они снимают с себя ответственность;

Грабар по собственной инициативе приехал к руководителю УФНС по Санкт-Петербургу, чтобы добиться снятия ареста со счетов компании и во время разговора позиционировал себя как руководитель бизнеса;

Грабар мог распоряжаться деньгами холдинга самостоятельно. Это подтверждается карточками банковских счетов.

Важнейшие выводы Верховного Суда о привлечении к субсидиарной ответственности теневых владельцев бизнеса

Установление фактического контроля не всегда обусловлено наличием (отсутствием) юридических признаков аффилированности. Напротив, конечный бенефициар, не имеющий соответствующих формальных полномочий, в раскрытии своего статуса контролирующего лица не заинтересован и старается завуалировать как таковую возможность оказания влияния на должника.

При ином подходе бенефициары должника в связи с подконтрольностью им документооборота организации имели бы возможность в одностороннем порядке определять субъекта субсидиарной ответственности путем составления внутренних организационных документов (локальных актов) выгодным для них образом, что недопустимо. Статус контролирующего лица устанавливается в том числе через выявление согласованных действий между бенефициаром и подконтрольной ему организацией, которые невозможны при иной структурированности отношений.

Обобщая, можно сказать, что Верховный Суд указал всем судам: решая вопрос о том, является ли лицо контролирующим (при условии, что формально оно таковым не является), надо выяснить, были ли согласованы действия между предполагаемым бенефициаром и организацией.

Также Верховный Суд подсказал, как контролирующим лицам защищаться от обвинений в том, что они — контролирующие:

защищаясь против предъявленного иска, ответчику недостаточно ограничиться только отрицанием обстоятельств, на которых настаивает истец, необходимо представить собственную версию инкриминируемых ему событий. Однако Грабар В.В. имеющимся у него правом обоснованного возражения не воспользовался: не объяснил, как его предшествующее поведение согласуется с позицией в настоящем обособленном споре, по которой он не признает себя контролирующим должника лицом.

То есть занимать пассивную позицию и просто не соглашаться с инспекцией нельзя. Следует представить свою версию событий.

Выводы

Инспекция получила сравнительно ясные критерии доказывания, что то или иное лицо является фактическим бенефициаром бизнеса. Лицо, которого подозревают, что оно является бенефициаром, получило указание, как отбиваться от этих подозрений.

Документа, подобного Определению ВС РФ, ещё не было. Этот акт задал стандарт доказывания того, что лицо является теневым бенефициаром бизнеса.

Подготовка материала - Адвокат Роман Черненко.