Практика правоприменения по криптовалютным спорам: первый суд – первый ком.

Если раньше суды РФ полностью игнорировали криптовалюту как актив или как предмет спора, то сейчас вокруг этой субстанции стала складываться более-менее понятная практика правоприменения. К ней тоже имеется масса вопросов, но она хотя бы есть. И гражданам, оперирующих данными материями, стоит хотя бы понимать куда едет этот паровоз.

В этом контексте представляет собой интерес решение Савеловского районного суд г. Москвы, который 3 декабря 2021 г. опубликовал мотивированное решение по крипто-спору, суть которого в том, что

истец передал криптовалюту (bitcoin, ethereum и dash) в доверительное управление ответчику, ответчик ее вернул лишь частично. Оставшуюся часть истец и потребовал вернуть в исковом заявлении.

Не будем томить читателя - Суд отказал в иске.

В мотивировочной части решения конечно написано почему, но это самое «почему» тоже вызывает вопросы и имеет свое «но». Итак:

1

Суд: истцом не доказано наличие криптовалюты у ответчика или факт ее незаконного владения ответчиком, вместе с тем, это является необходимым условием для удовлетворения виндикационного иска.

«Но» по смыслу ГК РФ вещь имеет материальную форму. Нет материальной формы – нет вещи. Так что любое "цифровое" имущество не является вещью по смыслу ГК РФ, так как не обладает материальной формой. В связи с этим, вызывает недоумение ссылки суда на различные нормы и разъяснения Пленумов ВС и ВАС о виндикации. Виндикация применима только к вещам.

2

Суд: между сторонами не был заключен договор доверительного управления, т.к. такой договор требует письменной формы под страхом недействительности (статья 1017 ГК РФ), а также предусматривает внушительный перечень существенных условий (статья 1016 ГК РФ). У сторон же договор был устным, все существенные условия договора доверительного управления не согласованы.

«Но» форма договора доверительного управления действительно должна быть письменной, но не обязательно в виде единого документа – нет такого требования в законодательстве. Соответственно, к отношениям сторон могут быть применимы положения статьи 434 ГК РФ о том, что обмен письмами, электронными документами и иными данными признается письменной формой. При этом суд в своем решении упоминает протоколы исследования доказательств, из которых были установлены права и обязанности сторон. А это значит, что договор фактически как раз заключен в письменной форме.

3

Суд: договор между сторонами есть безвозмездный договор оказания услуг, по которому ответчик не обязывался сохранить криптовалюту в полном объеме или обеспечить истцу какую-либо прибыль. Ответчик лишь оказывал истцу услугу по сохранению денежного эквивалента переданной криптовалюты. Риски передачи криптовалюты ответчику должен нести истец. Ответчик, в свою очередь, имел и реализовал право на односторонний отказ от договора оказания услуг и вернул имеющуюся у него криптовалюту.

«Но» это автоматически значит, что:

- надлежащий договор все-таки был.

- по данному договору единственной обязанностью ответчика являлось сохранение денежного эквивалента переданной криптовалюты.

- установлено, что ответчик вернул истцу часть переданной криптовалюты, но не установлено была ли она в денежном выражении эквивалентна изначально переданной криптовалюте.

- суд упоминает право ответчика на односторонний отказ от договора, но по правилам норм о договоре оказания услуг односторонний отказ не исключает необходимости возмещения убытков заказчику (пункт 2 статьи 782 ГК РФ). А такие убытки у истца были.

4

Суд: права истца не могут быть защищены в силу части 6 статьи 14 Закона о ЦФА, поскольку истец не проинформировал налоговый орган о факте обладания криптовалютой.

«Но»: недопустимо лишать лицо права на судебную защиту частного права, если оно не исполнило публично-правовую обязанность. Это настолько очевидно, что не требует даже каких-либо пояснений. Так что применение судом ч.6 ст.14 Закона о ЦФА более чем сомнительно и прямо само собой просится в апелляцию.

Кроме того, криптовалюта появилась у истца до вступления в силу Закона о ЦФА, а обратная сила закона в целом и, в частности, упомянутой нормы, не установлена. Тем не менее, к истцу ее применяют.

В качестве «итого»: первый блин комом и данный судебный манускрипт яркое тому подтверждение. В апелляцию же можно идти по любому из приведенных выше четырех пунктов.